Как омбудсмен подставил приют «Приедите»6
При этом деньги на такого ребенка выделяются как самоуправлением детдому (почти 600 евро в месяц на одного ребенка), так и Министерством образования и науки интернату (почти 300 евро в месяц), и Министерством здравоохранения психбольницам (более 1000 евро в месяц). Ребенок один, а платят за него как минимум по двум «фронтам». При этом приемным семьям выделяют 150 евро в месяц на одного ребенка плюс 113 евро за поддержание статуса приемной семьи независимо от количества детей. Несопоставимо, согласитесь.
Бюро омбудсмена акцентирует явный диссонанс, отдельно отмечая также тот факт, что именно в семьях дети вырастают уверенными в себе, мотивированными и целеустремленными. В то время как выпускники детдомов в основной своей массе апатичны, легко внушаемы и несамостоятельны. Омбудсмен также провел большую пресс-конференцию в Риге, во время которой озвучил конкретное число воспитанников, которые числятся в латвийских детдомах, но при этом находятся в специальных медицинских учреждениях или школах-интернатах.
Во время этой встречи с журналистами фигурировал и даугавпилсский детский дом-приют «Приедите». Юрис Янсонс назвал цифры: из 42 зарегистрированных детей 23 проживают в интернатах.
Удивившись столь малому количеству детей в нашем приюте (в последние годы их было около 70), мы связались с руководителем «Приедите» Людмилой Смыковой. Она не скрывала возмущения по поводу этой «проверки». Ее и проверкой или исследованием назвать сложно, ведь, по словам Людмилы Смыковой, дело было так: недавно ей позвонил некий мужчина из бюро омбудсмена и стал интересоваться количеством детей в «Приедите». Фактическая ситуация на тот момент была такова: в приюте 63 воспитанника, из которых 19 то или иное время находятся в интернатах и спецшколах. Эти данные и пыталась донести до собеседника Людмила Смыкова. Но, судя по результату, имело место явное недопонимание.
«Я не против проверок, но я за объективность в этом вопросе, – настаивает руководитель «Приедите». – У некоторых из наших воспитанников сложные диагнозы, инвалидность. Им необходимо нахождение в спецучреждении, где есть специалисты, которые будут с ними работать. У нас в приюте ведь нет физиотерапевта, нет логопеда и прочих. А в спецшколах есть. При этом дети, которые, например, большую часть времени находятся в спецшколе в Медуми, все выходные, а также полдня пятницы и утро понедельника находятся у нас. Так что нельзя говорить, что они постоянно живут вне приюта. Примерно у 10 наших воспитанников зафиксированы нарушения дисциплинарного характера – они тоже учатся в специальных учреждениях. Спустя полгода, если ребенок получает хорошую характеристику, его можно перевести в обычную школу. И со своей стороны мы только способствуем этому.
Что касается финансового вопроса, то при отделении «Приедите» я настаивала на том, чтобы наши финансовые дела вела Дума. Так что у меня нет ни копейки бюджетных денег, всё контролирует главный бухгалтер Думы. Если детей у нас меньше, то мы и проедим, и потратим меньше, соответственно, больше денег останется. Но надо понимать, что количество детей непостоянно. После звонка от омбудсмена, например, добавилась еще одна девочка».
Что касается нахождения в приемных семьях, то Людмила Смыкова констатирует: это не всегда большое благо по сравнению с детдомами, как это может показаться. Она упоминает случай, когда братик с сестричкой вернулись в детдом после того, как их сексуально использовали в приемной семье. В их родной семье папа гонялся за мамой с топором. Для таких детей приют – это тихая и безопасная гавань.