Цветы у плохих людей не растут!3

Зинаида Тимофеевна Михмелис живет в маленькой квартирке на Химии, где всюду чувствуются ее умелые руки: женщина прекрасно шьет. О своих бедах она почти не говорила, вскользь упомянув о том, что были проблемы со здоровьем. Зато очень охотно рассказала о юности и молодых годах.

«Родилась я 18 января 1932 года в Забайкалье, в Читинской области, на станции Харагон. Нас, детей, у мамы было 10, но выжило только шестеро.

Отца помню: красивый, высокий, сильный. Он был лесорубом, работал в леспромхозе, ручной пилой-лучковкой пилил деревья и вручную вытесывал из них шпалы для железной дороги. В день изготавливал 40 шпал. Отца поэтому и во время войны в армию не взяли: в леспромхозе работали одни женщины, и нужен был мужчина, чтобы грузить, таскать, лес валить. Есть было нечего, он очень истощал. Один раз пришел с работы, снял доху (шубу) и говорит: «На, дочка, повесь в сенях, она мне больше не понадобится». Так и вышло: через несколько дней отец умер.

Я с пяти лет многое помню: как маленькая стирала за младшими пеленки на речке, рано стала и остальную домашнюю работу выполнять. 

Когда старший брат пошел в школу, я уже все буквы знала – память была очень хорошая. И 6-ти лет не было, когда меня отправили в первый класс. В школе было только 4 класса, потом пришлось ездить на соседнюю станцию, за 20 км от дома. Ездили на подножке поезда: уцепишься за поручни и вперед! Зимой частенько обувь к ступеньке примерзала. 

После смерти отца стало намного труднее. Пришлось учебу бросить, меня устроили в леспромхозе на кухню самовары греть. Работала с поварихой, потом она заболела и я осталась работать одна, а мне было лет 13–14. Часов не было, так я по звезде ориентировалась, когда нужно начинать работу. 

В 17 лет стала на станке работать, из деревянных чурок досочки пилить. Уже тогда стала общественной работой заниматься, стала профоргом». 

Судьба занесла в Латвию

«18 лет мне еще не было, когда вышла замуж. Познакомились на танцплощадке. Он был высокий, красивый военный, родом из Боровки Краславского района. Жениться хотел на хорошей девочке, вот ему знакомые и посоветовали меня.

С мужем мы переехали в Ангарск, потом отправились на строительство Братской ГЭС. В Ангарске умер мой сын: у соседа по комнате, как оказалось, была открытая форма туберкулеза, от него мой сынок заразился и умер. Там, в Ангарске, и похоронен.

Позже, когда работали на строительстве Братской ГЭС, родились две дочки.

Муж переписывался со своим братом, а тот приехал в Даугавпилс строить Завод химволокна и нас позвал. Вот мы в 1961 году сюда и приехали. Поселили нас в бараке. Я вышла на работу, а младшую годовалую дочь оставляла со старшей, которой тогда было 5 лет».

Работа на ЗХВ  и мебельном комбинате

«На заводе общественной работой занималась. В Постройкоме была (в комиссии, распределявшей жилье), где оценивалось, кому жилплощадь требуется в первую очередь. Помню, ходила проверять, а потом плакала. В одну комнату стучу, а мне говорят: «Подождите!» Чтобы могла зайти, они кровать из прохода убирали. Захожу, а у них кровать на кровати стоит. И мальчик сидит хорошенький, улыбается. Одно окошко, а за стенкой в хибарке коза живет. Вот я 8 лет сама в бараке и прожила поэтому! Мне говорили: «Ты за это время сама могла в отдельной двухкомнатной квартире жить, пока жилье распределяла!» А я отвечаю: «Уеду последней!» Вот так и выехала из барака перед самым сносом. Зато мне ни за что не стыдно, могу людям в глаза спокойно смотреть!

Потом пошла работать на Мебельный комбинат. В это время умерла моя мама, а я не смогла на похороны попасть. И тут – командировка за шпоном во Владивосток. Ехать никто не хотел, а я говорю: «Если разрешите мне в это время съездить в Читу на могилку к маме, то я поеду!» Мне разрешили, вот я поехала. Вернулась с несколькими контейнерами шпона».  

Моя бригада – самая лучшая!

 «Через 8 лет переводом стала работать в леспромхозе в Крыжах. Была мастером, потом бригадиром. Работа тяжелая, люди часто уходили, много пили. Так я в своей бригаде такую дисциплину установила, что она вышла на первое место, а я получила грамоту и часы «Заря» от Министерства лесной промышленности ЛССР.

В это время была народным заседателем в суде. Тогда был судья и два заседателя, которые тоже слово имели, дела разбирали. Это было время, когда колхозы делали совхозами, а людям не объяснили, что надо документы переоформить, так люди оставались и без стажа, и без пенсии. Много дел было именно с этим связано».

Инвалидность

«В 1983 году начались проблемы со здоровьем, отказали ноги, заболела спина. Вынуждена была уйти на инвалидность. После 1991 года пенсия была маленькая, очень трудно жилось. Пришлось, чтобы выжить, даже квартиру продать».

Дела сегодняшние

О сегодняшней жизни Зинаида Тимофеевна говорит немного, хотя за политическими новостями следит. Очень возмущает ее ситуация с коррупцией: «За взятки KNAB преследует, а с работы не снимают!» 

А еще она очень переживает за пожилых, у которых пенсии маленькие: «Разве это справедливо? Дайте прожиточный минимум хотя бы, чтоб не ходили, не унижались! Люди попали в такой водоворот, что непонятно, как жить!»  

После разговора с нашей читательницей на душе становится легко. Как бы жизнь ее ни трепала, Зинаида Тимофеевна не сдалась, не опустила руки, не изменила убеждениям. Вот уж действительно: «Цветы у плохих людей не растут!»