Таких, как Станислав Павлович, в прежние времена называли рабочей косточкой. В молодости уроженец Даугавпилса честно отслужил в армии. Служба проходила в Мурманске, а если точнее – в порту Росляково (военная зона между Мурманском и Североморском), где строили и ремонтировали атомоходы. Вернувшись домой, устроился сварщиком на ЛРЗ, отработав на этом заводе 26 лет. В 1999-м перешел в фирму «Белмаст», в результате чего к рабочему стажу прибавилось еще две пятилетки. Итого 36 лет тяжелого и опасного для собственного здоровья труда. Это современные сварщики похожи на космонавтов, раньше такой защитной экипировки и в помине не было.
БЫСТРЕНЬКО, ЗА НЕСКОЛЬКО МИНУТ
В возрасте чуть за 40 у Станислава обнаружился сахарный диабет. Болезнь прогрессировала, но он продолжал трудиться, чтобы прокормить семью. Сын Станислава Михаил говорит: «Отец работал, пока стоял на ногах». Как водится, прописали инсулин.
А через пять лет к сахарному диабету добавился туберкулез. Лечился в Риге, после чего 2-ю группу инвалидности по туберкулезу сняли, заменив 3-й, рабочей. Между тем сахарный диабет при общем ослабленном состоянии организма жестоко прогрессировал. В 2010 году мужчине ампутировали одну ногу, в июне 2012-го – вторую. Сегодня длина обеих ног от бедра – 27 сантиметров. Теперь 1-ю группу инвалидности уже никто не отнимет… Вероятно, предчувствуя столь трагическую ситуацию, Станислав с женой перебрались года три назад в Даугавпилсский район, на хутор деревеньки с историческим названием Кашатники. Тут воздух другой, да и коляску спускать по этажам не надо. В городе-то многие инвалиды годами в окно смотрят…
Опять же гектар землицы рядом с домом… Живности, понятное дело, при таких обстоятельствах держать не будешь – живность, она заботы требует, а ухаживать стало некому. Жена трудится в районе за минималку с налоговым вычетом, у сына в городе зарплата тоже мизерная, и у дочери ситуация с доходами не лучше, кроме того, она вдали проживает. Да и потом: взрослые дети имеют свои семьи, что налагает ответственность. У Станислава пособие по инвалидности 171 лат, на эти деньги, кроме прочего, надо и памперсы, и лекарства покупать регулярно. Эх, да что там говорить… Для простого человека любая неприятность большой проблемой оборачивается, а тут такое… Взять хотя бы коляску, на которой у инвалида проходит большая часть жизни. «Отцу необходимо специальное кресло-каталка с туалетным устройством, но ее до сих пор не могут предоставить ни в центре технических средств "Вайвари", ни в Резекненском филиале. Сейчас вместо жизненно необходимого приспособления – стул с дыркой. А как человеку без ног на него забраться? Ведь один дома – мать работает, я тоже, да и живу не с ними. Ползает кое-как на руках, а руки-то слабые. Но поймите, я не могу быть сиделкой. Мы надеялись, что отец может рассчитывать на особое ежемесячное пособие по уходу в размере 100 латов, на эти деньги можно было бы нанять присматривающего человека, но в пособии отказали. Семейный врач быстренько вывел по индексу Бартеля 7 баллов, поэтому ВТЭК и отказал. Баллы выводились, исходя из обходного листа пройденных специалистов. Неужели это объективный подход? Да есть ли вообще справедливость?» – волнуется сын.
ВОЗЛЮБИТЬ БЛИЖНЕГО
Проникаясь ситуацией, спрашиваю, как отреагировала на нее социальная служба Науенской волости? «Получается, что никак не отреагировала, – отвечает Михаил. – Я проинформировал социального работника Веру Пилате, что мой отец стал инвалидом 1-й группы, что у него ампутированы из-за заболевания обе ноги, показал официальный документ ВТЭКа, выданный 20 июня. Пилате сделала с него копию для социальной службы, и все. Да мне тогда спешить надо было – отец находился в тяжелом депрессивном состоянии». – «Это можно понять, – говорю. – Но, вероятно, с депрессиями помогает справиться психолог социальной службы?» – «Не знаю, может, кому-то и помогают психологи, но к отцу до сих пор никто из них двери не открывал. Отец просил помочь дровами, было написано заявление, но "социальщики" отказали и в этом».
Веру Пилате на рабочем месте мне обнаружить не удалось, поэтому ответ за нее (4 сентября) держала Алла Ливчане, временно исполняющая обязанности руководителя Науенского центра соцуслуг и соцпомощи. Из разговора с ней стало ясно, что о Станиславе Павловиче волостным соцработникам мало что известно. Да, живет такой человек в Кашатниках, но что он инвалид 1-й группы…
Тем не менее пока надо отдать должное расторопности А. Ливчане, которая, осознав ситуацию, тут же нашла возможность навестить С. Павловича – побывала у него по месту регистрации и проживания, а также поставила в известность руководителя Краевой думы. «В ближайшее время будет решен вопрос об оказании психологической помощи Станиславу Павловичу. Кроме того, Павловичу будет выделено 100 латов социального пособия для отопления, в данном случае на дрова», – заверила Алла Ливчане. Оказывается при аккуратном подталкивании можно запросто возлюбить ближнего своего.
Но неужели для сострадания, предусмотренного законом, необходимо вмешательство газеты? Тем не менее в ряде случаев оказывается именно так.
АРХИВАЖНЫЙ ИНДЕКС
Согласно существующему законодательству, инвалиды с тяжелыми функциональными расстройствами, нуждающиеся в специальном уходе, могут претендовать на социальное пособие размером 100 латов в месяц. Получая это пособие, инвалиды продолжают получать и государственное пособие социального обеспечения или пенсию (по старости или по инвалидности). Особое пособие начисляется после того, как Государственная врачебная комиссия экспертизы здоровья и трудоспособности или ее подразделение выдаст заключение о необходимости специального ухода. И вот тут-то начинаются игры медицинского разума. Как сообщила в телефонном разговоре специалист ВТЭК (Рига), при назначении инвалидности архиважное значение имеет индекс Бартеля, который заполняется семейным врачом на специальном бланке. Это такое тестирование с целью установить степень независимости от любой помощи – физической или вербальной. Индекс должен отражать реальное состояние больного, а не предполагаемое. Если врач в результате выведет 7 или более баллов, в особом пособии по уходу будет отказано. «Но подход при этом индивидуальный», – неизвестно, на что намекая, обронили в трубке.
В Даугавпилсском отделении ВТЭК по этому поводу произнесли следующее: «Первая группа инвалидности не всегда говорит о том, что человек нуждается в уходе 24 часа в сутки. Претендовать на пособие по особому уходу может инвалид, который в силу своего состояния здоровья не может сидеть самостоятельно, есть самостоятельно, не может самостоятельно почистить зубы и т. д., и т. д.» Другими словами, полностью зависит от окружающих.
В анналах Интернета обнаружилась инструкция центра реабилитологии в Германии по определению индекса Бартеля, в которой сказано: уровень функционирования должен определяться наиболее оптимальным путем для конкретной ситуации из числа тех, которые возможны. Чаще всего – путем расспроса больного, его друзей/родственников или ухаживающего персонала, однако важны также непосредственное наблюдение и здравый смысл. Прямое тестирование не требуется. В Даугавпилсе же, со слов Михаила Павловича, индекс Бартеля его отцу был выведен за считанные минуты. «У отца врач ничего не спрашивал, и никаких специальных наблюдений за ним, насколько мне известно, не велось», – говорит Михаил.
МОЖЕТЕ ПОМОЧЬ? ПОМОГИТЕ!
К страданиям Станислава уже в течение многих лет добавляются почечные колики, преследующие его еще с молодости, причина – камни в мочеточнике. Ввиду обострения заболевания я не смогла поговорить с человеком лично, разговаривала с его сыном, который пояснил: «Дробление почечных камней лазером в госпрограмму не входит. И даже инвалидность 1-й группы ничего в отношении бесплатного лечения не дает. Вот отец и мучается от нестерпимых режущих болей. Нам говорят: привозите больного в Ригу, но на такое лечение деньги нужны, которых нет. Во вторник приезжала скорая, доктор ввел обезболивающее и уехал. В Региональную больницу забирать не стали – сказали, что все хорошие урологи оттуда уволились, лечить некому. Предложили больницу в Екабпилсе, до которого 100 километров. Отец не согласился. Вообще мы будто в западню попали, и как выбраться? Когда папа остается дома один в депрессивном состоянии, переживаем очень. Здоровье у него с каждым месяцем ухудшается. Мама работу не может оставить, да если бы и оставила, поднимать мужа – силы нужны, откуда их взять в ее возрасте… И как родители смогут жить на его пособие?»
Станиславу Владиславовичу обидно: всю жизнь трудился, а беда случилась – государство в стороне оказалось. Ни коляски толковой, ни ухода, ни денег… Переживать все это мужчине деятельного возраста тяжко… Признается, что чувствует себя униженным. И как тут докажешь обратное…
«А вы насчет пансионата не подумываете?» – обратилась к Павловичу девушка из службы соцобеспечения. «Как так можно, ведь знают же, что у отца есть и жена, и дети. Нам даже в голову не приходит его отдавать…» – говорит Миша, вдруг осознавший жесткий смысл выражения «Жизнь есть борьба». Можно, конечно, и мужество Маресьева вспомнить, но летчик, оставшийся без ног, был отчаянно молод… Сегодняшняя «Повесть о настоящем человеке» о сварщике Станиславе Павловиче из деревни Кашатники Даугавпилсского района.
Можете помочь? Помогите!