«Из кабинета я вышла вся в слезах…»42

Женщина говорит, что всегда, когда ей приходилось сталкиваться с медперсоналом, она оставалась довольна его отношением к себе и своим детям. Но к В. Христенко она теперь не обратится никогда, даже если он будет единственным хирургом в городе.

Она рассказывает: «В начале апреля дочка получила травму, и в травмпункте больницы рекомендовали наблюдаться у специалиста. Ей сделали рентген, и мы планировали получить консультацию детского хирурга в поликлинике. Быстрее всего можно было попасть к доктору Христенко – к нему и записались. Никогда не могла представить, что в кабинете у врача смогу услышать такой монолог.

Как ни старалась, мне он так и не дал ничего сказать. А такого хамства и напора со стороны медика  я не то что не встречала, но даже и не думала, что человек с высшим образованием на такое способен. Чем я заслужила такое отношение – до сих пор не понимаю и, наверное, не пойму никогда. Нам просто была нужна консультация специалиста и справка о том, какая травма у ребенка, для страховой компании. Из кабинета я вышла вся в слезах, моя дочь смотрела на меня большими глазами и крепко держала меня за руку.  Я понимала, что плакать нельзя, чтобы не пугать ребенка, но слезы  лились бесконтрольно. Плакала от обиды, от хамства и от того, что я бессильна в ситуации, когда нужен совет специалиста, а вместо него я услышала сухое: "Зачем вы ко мне пришли?", "Почему вы не были у глазного и неврлога?" Да потому, что я не медик и пришла к тому, к кому послал детский врач… Последующие визиты на прием к хирургу были возложены на мужа, но и он до сих пор в недоумении, как столь "интересный" человек может работать с детьми и называться так гордо детским хирургом. 

Справку для страховой компании мы получить смогли только через 3 недели. Хирург настаивал, что даст ее только после выздоровления. Но для страховой ведь нужна была справка с диагнозом, а не результат лечения. Да и к тому же компенсация от страховой компании имела смысл в момент лечения, а не когда ребенок уже выздоровел и пошел в школу. Когда, наконец, отнесла справку в страховую, узнала, что документы можно подавать в течение месяца после несчастного случая. Еще несколько дней – и мы бы опоздали вообще. Больше ребенка страховать не буду. Все равно лекарства, когда они были нужны, пришлось покупать за свой счет. Поняла, что в таких случаях можно рассчитывать только на себя».

Комментируя эту ситуацию, хирург В. Христенко указал: «Женщина с порога стала просить выписку для страховой компании, в то время как прежде всего нужно было бы заботиться о здоровье ребенка! Я не мог поставить диагноз, так как у пациента был сильный отек. Направил к специалистам, у которых есть специальное оборудование. А когда пришли все документы, дал выписку, как полагается».

Руководитель Центра детского здоровья Татьяна Кокина, реагируя на данное письмо нашей читательницы, акцентирует, что доктор В. Христенко с пациентами и их родственниками всегда общается корректно, с уважением и пониманием. Однако с ним была проведена беседа о соблюдении этических принципов при общении с близкими пациента в корректной, доступной манере во избежание подобных ситуаций.

Что касается инцидента со страховой компанией, то Т. Кокина подтвердила, что выписка с диагнозом выдается после полного его уточнения, после проведения всех необходимых обследований. В Латвийской ассоциации страховщиков указывают, что у каждой страховой компании свои условия относительно срока подачи документов о страховом случае. Но здесь рекомендуют информировать страховую компанию сразу после получения травмы, внимательно читать договоры, а также, если существует риск не успеть в срок, письменно извещать компанию о причинах промедления. К сожалению, пока уточняется диагноз, пациент уже получает лечение, которое стоит денег. То есть, даже будучи застрахованным от ЧП, человеку необходимо иметь некую сумму денег «на черный день», благодаря которой он сможет вылечиться, а уж потом получить страховую премию.