Четыре «минималки» за жизнь пациента11

На тему об уголовной ответственности медиков меня натолкнули наши даугавпилсские истории.

Первая – о младенце, который умер вскоре после мучительного рождения, а Инспекция здравоохранения рассматривала вопрос лишь об административной ответственности врача (максимальное наказание – денежный штраф), но и по той истек срок давности.

Вторая – сага о докторе Христенко, которую рассматривали суды в трех инстанциях, а последний вынес окончательный приговор – 2 года условного лишения свободы с проверочным сроком на два года.

При этом 138 статья Уголовного закона Латвии, по которой обвиняли даугавпилсского доктора, в случае наступления смерти пациента предполагает наказание в виде реального лишения свободы на срок до пяти лет.

Но применяется ли это наказание на практике?

В базе данных анонимизированных судебных решений доступны материалы всего пяти уголовных дел по вышеуказанной статье - «Недолжное исполнение профессиональных обязанностей медицинским персоналом».

Все – по второй части этой статьи, ибо во всех случаях наступила смерть пациента. В одном из пяти подсудимый признал свою вину в том, что «не заметил» инфаркт миокарда у своего пациента и не направил его в стационар. Ему дали 3 года условно и наказали выплатить компенсацию родственникам погибшего.

В других четырех случаях, включая случай доктора Христенко, медики свою вину не признавали. Но судам (пусть в уже в шестой по счету инстанции) удавалось-таки доказать их вину в смерти пациента.

И вот итог.

1) Доктора Христенко, к которому попал мальчик с особенностями функционирования пищеварительной системы (обжегся уксусом в детстве) и у которого в результате недосмотра/неверных действий доктора разорвало желудок, осудили на два года условно;

2) Нейрохирурга Рижской 1-й больницы, который медлил с оценкой анализов и исследований состояния здоровья пациента с травмой головы, в результате чего пациент скончался, осудили на 10 месяцев условно;

3) Доктора Вентспилсской больницы, который назначил малолетнему пациенту с ожогом введение раствора NaCl 0,9% внутривенно, но медсестра по ошибке ввела 10%-й раствор, из-за чего ребенок мучительно умер, в конце концов (решением шестого по счету суда) осудили на год и 10 месяцев условно. А медсестру, которая ошибочно установила в систему далеко не одну банку NaCl 10%-й концентрации, не признали виновной ни в одном из судов по этому делу;

4) Хирурга, которая неверно установила диагноз, неправильно лечила пациента, а потом и вовсе его выписала из стационара, а он на следующий день скончался, приговорили сначала к общественным работам. Потом, пока приговор обжаловали, доктор вышла на пенсию. А приговаривать к работам нетрудоспособное лицо суд не имеет права. В итоге за смерть пациента она заплатила штраф в размере четырех «минималок».

Вдумайтесь. Четыре «минималки» - цена жизни пациента, умершего по причине халатности врача.

Ни одному из осужденных врачей, вина которых была доказана судом, не дали реальный срок.

Здесь справедливости ради надо сделать оговорку о том, о чем я рассуждала на остальных 70 страницах моей дипломной работы.

• Оценить правильность действий доктора вообще очень сложно. В мире существует около 60 определений термина «врачебная ошибка» и до сих пор научный мир не пришел к единому мнению о том, что же считать таковой.

• В делах о вине медиков решающую роль играют заключения экспертов. Как правило, одного. Если начинают выслушивать мнения разных экспертов, как в деле доктора Христенко, начинается настоящий хаос. Эксперты, как и врачи – они в первую очередь люди.

Их мнения складываются из: а) профессионального опыта и знаний, б) субъективной оценки реальности, присущей каждому человеку.

Поэтому неудивительно, что в некоторых судебных процессах эксперты дают противоречащие друг другу заключения. Как пример, было дело, где три разных эксперта назвали три разных причины смерти пациента.

• Лечение пациента – это процесс, а не сиюминутное действие врача. На него влияют внешние факторы, действия других медиков, соблюдение рекомендаций врача пациентом, его собственная оценка своего состояния (на что он жалуется, верно ли указывает источник боли, например), а также индивидуальные особенности организма пациента. Вычленить из всего этого действия конкретного медика и установить степень их важности в финальном исходе лечения – непростая задача, с которой едва ли могут объективно справиться судьи, не имеющие медицинского образования.

• Явление, когда врачей крайне редко призывают к уголовной ответственности за профессиональные преступления, характерно для всех стран, где такая ответственность вообще предусмотрена.

Посему, как по мне, статья об уголовной ответственности врачей в нашем Уголовном законе подлежит исключению из этого закона.

Наказание врача, действия которого повлекли за собой смерть близкого человека, в виде условного срока или символического денежного штрафа – это плевок в лицо его родственникам. С 2013 года у нас работает Фонд врачебного риска, который выплачивает компенсации до 142 тыс. евро за ошибки врачей. Пациенты активно этим пользуются. В частности, фигуранты некоторых «громких» дел последних лет из Даугавпилса, знаю, получили такие компенсации. Для их выплаты необходимо заключение эксперта о вине медика.

При этом в некоторых других странах мира применяется концепция «ответственности без вины» (no fault liability), где людям, получившим некие травмы, просто выплачивают компенсации, исходя из степени тяжести этих травм. Эдакое повальное страхование жителей со стороны государства.

И после анализа латвийской судебной практики в вопросе применения уголовной ответственности по отношению к медикам я все больше склоняюсь к тому, что такая система и является оптимальной в подобных вопросах. Что скажете?