По архивным данным, к середине 1930-х годов в местечке Вышки было 158 домов, 88 из которых принадлежали евреям. Больше всего еврейских домов сосредотачивалось на улицах Аглонас (ранее Петербургас), Краславас, Ригас (сегодня Тиргус).
В довоенное время в Вышках действовала еврейская община, синагога. При общине было похоронное общество и общество Bikkur Cholim по оказанию помощи больным и синагога.
Почти столетие раввинами в этом местечке состояли выходцы из семьи Платинских (Плацинских). Примечательно, что восстановление еврейских домов после разрухи, которую принесла с собой Первая мировая, велось на средства американской еврейской благотворительной организации «Джойнт». Можно вспомнить и о том, что первой политорганизацией в Вышках стала ячейка социал-демократической партии «Бунд», отстаивающая интересы мелких ремесленников и торговцев, которых среди местных евреев было немало. Большинство здешних магазинов и лавок принадлежали представителям этой национальности. Есть данные, что к 1935 году в Вышках проживало более 400 евреев, большинство из них были совсем не богаты. На фоне скромных домишек еврейской бедноты выделялись дома местных богатеев – Бориса Уздина и Иоселя Гроба. Самые бедные евреи жили на ул. Тиргус, это были мелкие торговцы и ремесленники – кожевенники и жестянщики, а также разносчики товаров.
В многочисленных здешних лавках торговали хлебом, мясом, мукой, одеждой, обувью, посудой. Краевед Альбина Рачинска вспоминала, что их дом регулярно навещали два еврейских разносчика Хаим и Сима. Один из них привозил что-то из одежды, другой – жестяные изделия. Окрестным хуторянам было бы непросто обходиться без таких еврейских поставщиков насущного. В Вышках евреи служили также айзсаргами, а еще в пожарной команде местечка. Оркестром пожарной команды управлял Мозус Улфкерман, музыканты были желанными гостями на всех местных праздниках.
Благодаря мудрости отца
Существуют интересные воспоминания о Вышках Лайзера Думеша, который родился в этом местечке в 1930 году и проживал тут до октября 1940 года. Л. Думеш сообщает, что работы для молодежи в Вышках не было, и молодые люди уезжали по этой причине в Двинск, Ригу, Россию, Америку и др. страны. «У моего деда Геноха Думеша было 10 детей, а к 1935 году в Вышках остались семьи старших дочерей Геты и Элки и семья младшего сына Израиля (моего отца). У моего второго деда Давида Блеймана было 7 детей, а в 1935 году в Вышках осталась семья дочери Кейли и семья дочери Блюмы (моей мамы)», – пишет Л. Думеш. Однако при такой ситуации Вышки оставались «довольно оживленным местечком». Дважды в неделю в центре, на площади, проходили базары, когда принаряженные продавцы и покупатели съезжались со всей округи, Краславы, Дагды и др. мест. Базарная площадь отделялась от главной улицы длинным рядом примыкающих друг к другу амбаров и магазинов.
«Когда мама посылала меня что-то купить (хлеб, соль, сахар, спички и т. п.), я всегда шел в магазин к дяде Осику, где обязательно в подарок получал что-то вкусное (конфету, халву…). В этом месте у рынка, у магазинов, всегда, кроме субботы, было много людей, много различных телег и лошадей». Л. Думеш пишет также о том, то между ул. Шульгас и большаком, по которому въезжали в Вышки, было большое поле, где два раза в месяц проходил фердмарк – лошадиный базар. На базаре, кроме лошадей, продавали также коров, овец, других домашних животных.
Отец Л. Думеша был ремесленником – кроил и шил из кожи заготовки верхней части обуви и сапог, а мать – портнихой дамской одежды. Заказы поступали от местечковых и окрестных крестьян. Семья проживала на ул. Шульгас, начинавшейся у синагоги. Многие в Вышках имели огороды и сады. В своих воспоминаниях Думеш достаточно внимания уделяет описанию еврейских праздников и угощений. Так, празднику Пурим посвящены следующие строки: «Очень веселый праздник Пурим. Дед Генох всегда делал мне очень хорошую трещотку. Я приходил с трещоткой в синагогу, что там творилось! Детям разрешалось все, крутили трещотки, стреляли из пугачей, в синагоге было сплошное веселье, все веселились, угощали друг друга. Очень любили в Пурим оменташен (трехугольные булочки со сладкой маковой начинкой), мама их очень хорошо и вкусно готовила». Мальчиком Лайзер ходил в гости к тете Гете, которая жила неподалеку от 2-этажной латышской школы. «У них был большой хороший дом, целое хозяйство, хороший и красивый сад. В настоящее время ничего этого не сохранилось, как не сохранились дома большинства евреев в Вышках, в том числе и наш дом», – сожалеет автор мемуаров, в которых содержится указание и на дом Уздиных, мимо которого молодежь ходила в летний зной искупаться в озере.
Устоявшаяся жизнь в местечке резко поменялась летом 1940 года. Магазины подлежали национализации, замирала еврейская общественная жизнь. А в конце 1941 года Вышки были захвачены нацистами. «Помню, как пришли советские войска, как у нас говорили "пришли красные". Встречали их хорошо. Недалеко от фердмарка они раскинули небольшой палаточный городок. Я бегал к ним с ребятами, солдаты были очень доброжелательными, угощали нас конфетами, сухарями. Потом военные в поле вкопали два столба, натянули между ним белое полотнище и стали показывать кино, причем звуковое. Для нас это было в диковинку, живые картинки, мы ничего подобного до этого не видели. По-русски мы не понимали, но происходящее на экране нам нравилось. Первый фильм, который я впервые увидел в своей жизни, назывался «Мы из Кронштадта». В фильме много стреляли и дрались, и всем фильм очень понравился. Крутили почти каждый вечер, смотреть кино приходили и взрослые», – пишет Л. Думеш. (Фильм «Мы из Кронштадта» (1936) о событиях 1919 года. Белые осаждают Петроград. На помощь пехотинцам, обороняющим город, в Кронштадте организуется экспедиционный отряд матросов. – Прим. авт.)
Спустя месяц после прихода красных отец Лайзера уехал в Ригу, снял там жилье и устроился на фабрику по пошиву кожаной одежды. В октябре 1940-го он перевез туда жену и троих детей. «27 июня 1941 года, когда немцы уже были в Латвии и подходили к Риге (1 июля немцы заняли Ригу, а 4-го уже жгли синагоги в Риге), папа отправил нас в эвакуацию в Россию, а сам остался и прошел гетто и немецкие концлагеря. Благодаря мудрости отца, мы все остались живы и я сейчас имею удовольствие поделиться воспоминаниями о прекрасном местечке Вишки», – заключает Лайзер Думеш в 2007 году.
Жертвы и праведники
О Вышках существуют и другие воспоминания, касающиеся периода немецкой оккупации. В Вышках орудовала специальная опергруппа, члены которой врывались в дома местных жителей и забирали деньги и драгоценности. В бывшем трактире Я. Бекеша заработала комендатура, ее начальником стал некто Ратниекс, а заместителем Саулиш. Оба из числа местных жителей. Здание пожарного депо превратилось в тюрьму, сюда помещали не только местные евреев, но и жителей местечка из числа сочувствующих. Желающих участвовать в уничтожении евреев оказалось немного – с еврейскими соседями жителей связывала многолетняя дружба. Тех, кто не брался за эту «работу», наказывали. С резким осуждением гонения на евреев выступал настоятель местной православной церкви протоиерей Григорий Дрибинцев. Вышкских евреев расстреливали в лесу у деревни Острово. Ее жительница Ф. Ловчиновская вспоминала, как к ней пришел знакомый и посоветовал убрать корову, мол, сейчас в этом место привезут на расстрел евреев. В лесу были размещены пулеметы, до начала акции оставались считанные минуты. Но вдруг появился автомобиль с немецким офицером, который приказал отменить расстрел. Евреям разрешили вернуться домой, взять драгоценности и подготовиться к эвакуации. Большинство евреев не верили, что их ведут на смерть, – тщательно упаковывали ценные вещи. Другие пытались спрятаться, что удавалось единицам. Так, во время войны в Вышках некоторое время прятались скрипачка из Даугавпилса Циля Градис и ее сестра, проживающая ныне в ЮАР. После войны никто из жителей так и не смог сказать, у кого именно спрятал сестер их преподаватель музыки из Даугавпилса Паул Круминь.
Упоминаемый выше дирижер оркестра пожарной команды Улфкерман был расстрелян в Даугавпилсском гетто. Большинство вышкских евреев приняли смерть в августе 1941 года в Межциемсе. В Вышках к еврейским домам прикреплялись листочки с предупреждением, что вход в них воспрещен. Имущество евреев получили те, кто активно проявил себя в расстрелах. По воспоминаниям современников событий, окрестности Вышек стали последним пристанищем евреев из Дагды: «Усталых евреев гнали в сторону Калнвышек, где уже были вырыты могилы у глиняного карьера. В 10 часов утра тишину разорвали пулеметные очереди на окраине Вышек.
Кровавая бойня продолжалась в течение двух часов. Весной 1942 года из карьера потекла алая вода, местами показались части человеческих тел». 6 октября 2001 года при активном участии краеведа Л. Петровой на средства Вышкской волости на месте расстрела был установлен памятник погибшим евреям Дагды и Вышек. С началом войны небольшая группа вышкских евреев успела эвакуироваться в Россию. Летом 1944-го в числе освободителей Вышек был уроженец этого местечка Беньямин Погиль. Его брат Гирш Погиль, не сумевший добраться до партизан, два с половиной года прятался в деревне Харцишки, в хлеву у крестьянина Сергея Трофимова. В августе брат С. Трофимова Артамон спас еще одного вышкского еврея – портного Иосифа Рейна, узника Даугавпилсского гетто. Трофимову удалось договориться с охраной о вывозе И. Рейна на временную работу. После войны Г. Погиль был продавцом в Вышкском магазине, и когда туда заходил покупатель Сергей Трофимов, спасенный считал своим долгом отпускать ему товар бесплатно – расплачивался из своего кошелька. А Иосиф Рейн в послевоенное время работал портным в Даугавпилсе.
Сергею Трофимову и его сестре Степаниде Кузнецовой впоследствии было присвоено звание «Праведник народов мира».