Татьяна Жданок: «2018 год будет решающим для русских в Латвии»11
Выборы в XIII Сейм Латвии пройдут в октябре. Возвращаясь в латвийскую политику, Т. Жданок намерена руководить предвыборной кампанией партии «Русский союз Латвии». Считает, что 2018 год будет решающим для судьбы русских в Латвии.
– В каком-то смысле нам действительно угрожает смерть – гибель образования, культуры и достоинства. Альтернатива – революция духа, победа, ведущая к свободному развитию нашего народа в родной стране – Латвии. Третьего не дано, – утверждает она. – В статье меня больше всего удивило полное согласие автора с тезисом, публично высказанным в свое время депутатом Юрисом Добелисом: «Нам не надо, чтобы вы знали латышский язык, нам надо, чтобы вы знали свое место». Я помню, как брала у Добелиса интервью, представляя газету «Единство». Один из его ответов звучал так: «Мы знаем, как обустроить жизнь в Латвии, а вы помалкивайте».
В статье содержался намек и на мой «недепутатский» возраст, на что отвечу так: я нахожусь в возрастном интервале между Ангелой Меркель и Хилари Клинтон.
Шадурскис учился на латышском
Родной язык – неотъемлемая часть личности человека, – продолжает Т. Жданок. – Важность образования на родном языке доказана. В декабре 2017 года в Ригу по нашему приглашению приезжал специальный докладчик ООН по правам национальных меньшинств профессор Фернан де Варен (Канада), он тогда выступил с лекцией на тему «Защита меньшинств в международном праве: ее важность в ситуации глобальной нестабильности». Канада – прекрасный пример двуязычия. На международной конференции в Оттаве, в которой я принимала участие, все официальные лица выступали на двух языках: и премьер, и министры, и представители парламента. Фернан де Варен свободно изъясняется и на английском, и на французском – но до 12 лет он обучался на родном французском языке, чему не чинилось никаких препятствий.
В Латвии же при наличии большого русскоязычного меньшинства совсем другой подход. Практикуется подмена понятий: знать государственный язык и учиться на государственном языке. К сожалению, это удалось внушить большинству латышей, без чьей поддержки решить вопрос трудно. В советское время существовал свободный выбор, на каком языке учиться. Тот же Карлис Шадурскис получил все свое образование на родном языке. В вузах были латышские и русские группы, работали латышские и русские школы. Правда, имелись и исключения, так, например, в Латвийской консерватории, в Академии художеств образовательный процесс проходил только на латышском, а в Институте инженеров гражданской авиации – только на русском.
В начале 1990-х все надеялись, что лозунги, выдвигаемые Форумом народов Латвии, не будут пустыми и ложными, хотя уже тогда ставилось под сомнение сохранение высшего образования на двух языках. Я пришла в политику, чтобы защищать высшее образование на русском языке. А сейчас решила вернуться в латвийскую политику, чтобы встать на защиту остальных ступеней образования. Проблема качества образования касается всего населения Латвии. Одна из причин, почему стали выдавливать образование на русском, связана с трудоустройством латышских учителей, теряющих работу из-за сокращения школ. Ответственность за современную политику в области образования несут и самоуправления, ведь финансирование совместное – самоуправления содержат здания, а государство оплачивает труд учителей. Меня, как рижанку, волнует, почему в Риге, притом что закрылось столько школ, самодеятельные коллективы ютятся в неприспособленных помещениях? Почему для этого не используются освободившиеся здания? – задается вопросом политик. – Много лет я преподавала в Латвийском университете (Т. Жданок – доктор математических наук), через мои лекции прошло не менее пяти тысяч студентов, и я счастлива, что могла работать с ними на русском языке.
Я разделяю для себя понятия родной язык и второй язык. Второй – это язык, усвоенный после родного. Некоторые считают, что родной язык – это тот, на котором думаешь. Не соглашусь, – я могу думать и на латышском, и на английском, смотря на каком языке дискуссия. У меня другой критерий родного языка, он связан с особым восприятием песен, музыки, поэзии.
Есть декларация ООН «О правах лиц, принадлежащих к национальным или этническим, религиозным и языковым меньшинствам», в ней говорится, что такие лица имеют право пользоваться достояниями своей культуры, исповедовать свою религию, а также использовать свой язык в частной жизни и публично, свободно и без вмешательства или дискриминации в какой бы то ни было форме. Сегодня у русскоязычных детей Латвии, молодежи хотят отнять глубинные знания родного языка, которые и делают человека таким, каков он есть. Конечно, русский никуда не денется «с кухонь», но уже видно, что уровень владения этим языком падает.
В 2019/2020 учебном году в 9-м классе к концу учебного года на латышском языке должны преподаваться 80% предметов, соответственно, и экзамены девятиклассники тоже будут сдавать на латышском. В 2020/2021 уч. году – все общеобразовательные предметы в школах национальных меньшинств планируется преподавать на латышском.
Шок от «Согласия»
Изменение закона, касающегося высшего образования в Латвии, прошло сравнительно легко потому, что высшее образование все-таки не массовое. Но, ликвидировав высшее образование на русском языке, Латвия лишилась одного из возможных вариантов развития, – утверждает Т. Жданок. – Страна не находится ни на переднем плане науки, ни высшего образования. Нет стратегического видения, как и за счет чего будем развиваться. С экологическим туризмом не получилось, новой Швейцарии в финансовом направлении тоже из Латвии по всем приметам не вышло – мы же страна ЕС! Прорывной отраслью могло бы стать высшее образование, но для его экспорта следовало сохранить образование на русском языке. Мы потеряли великолепный технический вуз Институт инженеров гражданской авиации, высококлассных специалистов, представителей точных наук, математики. Взамен решили готовить одних гуманитариев на латышском языке. Однако и такое образование нашло своих критиков. Из коридоров власти уже раздаются голоса, что правительство должно запретить аккредитацию вузовских программ, на которых в бакалавриате хотя бы 30% обучения не будет проводиться на английском языке, а также аккредитацию магистерских программ, на которых на английском будет преподаваться менее 50%, – мол, наибольший ущерб латвийскому высшему образованию наносят профессора и доценты латышского происхождения, поэтому их надо проредить. В ином случае у инвесторов отпадет желание инвестировать в Латвию.
Я за возрождение традиции высшего образования в Латвии. Как евродепутату, мне приходилось читать лекции в ЛУ на английском языке для студентов из Латвии и СНГ о том, как функционирует ЕС. Так вот, после лекции студенты предпочитали обсуждать услышанное на русском. И если бы учеба происходила на русском языке, к нам бы приезжали учиться намного больше, а это и престиж, и доход.
Люди часто не задумываются над вопросом: если я владею каким-то правом, то откуда оно взялось? Многие вещи не сами по себе существуют, а являются результатом политической борьбы. Например, то что 9 Мая церемония в Даугавпилсе проходит на двух языках… Ведь этого могло не быть. Закон «О языке» (1999), принятый Сеймом, был уже направлен президенту. Предполагалось, что все митинги и прочие публичные мероприятия должны проходить исключительно на государственном. Тогда ЗаПЧЕЛ (РСЛ) была организована целая серия протестных акций, круглосуточное дежурство у дворца президента страны, которым в то время была В. Вике- Фрейберга. В результате она вернула закон в Сейм, помогла и экспертная оценка ОБСЕ. Мы на радостях гимн латвийский спели. То, какого упорства требовала эта борьба, подробно описано в книге «Русские Латвии. На изломе веков» (2017). Выход книги (авторы И. Жданок и М. Митрофанов), основанной на документальных материалах, связывался с тем, что стали извращаться многие исторические события, – говорит Жданок. – Меня привело в шок заявление лидера «Согласия», что они не будут больше сопротивляться, что ничего невозможно сделать, что толку «от пикетов и петиций» нет.
Но чтобы проблему заметили, в том числе и зарубежные «дяди», ее надо постоянно обсуждать. А это значит – прибегать к акциям, митингам, собиранию подписей в защиту языка и др. К сожалению, ЕП дает только рекомендации по нашим больным вопросам, решение же в компетенции самих стран. Разочаровало и то, что ЕП не поддерживает социальные идеи в сфере выравнивания доходов, тогда как именно по причине низких зарплат латвийцы покидают страну. Я работала в комитетах, занимающихся правозащитными вопросами, вопросами безопасности и социальными проблемами. И видела, что полно задач, которые принимаются к сведению, но никто не пытается изменить ситуацию. Вот и подумала, что в Латвии от меня сейчас может быть больше пользы.
P. S. Примет ли сама Т. А. Жданок участие в выборах в качестве кандидата в депутаты, покажет время и Конституционный суд. По закону о выборах в латвийский парламент, бывшие активисты Коммунистической партии баллотироваться в Сейм не могут.