Даугавпилс помнит: 71-я годовщина Освобождения1
У даугавпилсского Вечного огня председатель общества ДОБАК, несгибаемый в своих убеждениях Иван Николаевич Терехов, обращаясь к присутствующим, говорил: «Мы стоим у могил героев Советского Союза, которые воевали и отдали свои жизни за этот город. Память о них, как и о других, павших смертью храбрых, не должна иссякнуть...»
В возложении цветов приняли участие Генеральный консул Российской Федерации в Даугавпилсе Олег Рыбаков, европарламентарий Татьяна Жданок, депутат Даугавпилсской думы Юрий Зайцев, ветераны войны, представители городской молодежи и др. лица.
Интересной информацией с газетой «СейЧас» поделился Генконсул РФ О. Рыбаков. Оказывается, его дед Гаврила Лихов тоже был участником Второй мировой войны. Начинал войну подполковником в должности заместителя начальника Киевского укрепрайона, а закончил – генералом. В августе 1941-го Г. Лихов был ранен, после выздоровления защищал Москву. Вместе с дедом дипломата воевал и его сын Виленин Лихов (имя образовано от Владимир Ильич Ленин), приходившийся О. Рыбакову дядей.
День освобождения Даугавпилса в этом году отмечался и конкурсом детского рисунка «Что такое мир?» – организатор О. Раньшева; игрой по историческому ориентированию, (проводили волонтеры из Даугавпилса, Екабпилса, Риги); экскурсиями по центру города, в рамках которых рассказывалось о том, как город выглядел в июле 1944-го, о первых шагах по его восстановлению (экскурсоводы: В. Горбунов и А. Мошанс).
Слово освободителям
Говоря о причастных к историческому освобождению нашего города, приходится с сожалением признавать, что этих людей в живых (из числа даугавпилчан) осталось только двое – Клавдия Петровна Ефимова и Илья Павлович Мокрушников. Здоровье у обоих неважное, но так получилось, что оба пережили своих детей. О Клавдии Петровне заботятся ее племянницы, которым она очень благодарна. Подполковник в отставке Илья Павлович живет ожиданием встречи с любимой внучкой и правнуком, приезжающими навестить его из Ставрополя. Объединяет двоих освободителей и возраст вступления в войну – Клавдии и Илье на тот момент было по 18 лет. Клавдия – самая старшая из четверых детей своей семьи, окончила школу медсестер в Ленинграде и в августе 1941-го стала хирургической медсестрой в Центральном госпитале I Прибалтийского фронта. Служила в звании старшего сержанта. «Когда наш госпиталь остановился в Полоцке (1944), Даугавпилс в срочном порядке попросил о помощи – город был завален ранеными. Из медиков отобрали человек 13–14, среди них оказалась и я. На место доставили в товарном вагоне прямо в день освобождения города. Встретили с цветами и сразу в крепость. А там раненые – повсюду, даже под кустами стонут. Меня назначили старшей операционной медсестрой. Первые три месяца из крепости не выпускали. Бывало, заберемся на вал, постоим, посмотрим, и все. После войны меня попросили остаться, я перешла работать в больницу. Оставили в Даугавпилсе и нашего хирурга, ленинградца Игната Захаровича, фамилию не припомню…» – рассказывала Клавдия Петровна о своей непростой молодости.
И.П. Мокрушников прибыл в Даугавпилс из Себежа со спецгруппой по линии Министерства Госбезопасности. «Это было 27 июля вечером. Переночевали мы в Стропах, потом жили на ул. Ригас, 77. Моя группа из 10 человек в основном занималась обеспечением нормальной работы железнодорожного транспорта. Через две недели железнодорожное движение было восстановлено, после чего наших ребят перебросили в Ригу, а меня оставили в Даугавпилсе. Служил в правоохранительных органах Министерства Госбезопасности», – говорил Илья Павлович. А вот как он отозвался о своем предвоенном прошлом. «Детство было трудное. Я рано остался без отца. С 17 лет работал на заводе. Потом с Финской войны вернулся муж моей сестры, созвонился с родственниками в Новосибирске. Те возьми и пригласи его на золотой прииск. И я за ним из Барнаула увязался. По тайге ехали, пока железная дорога не кончилась – впереди горы. 5 километров до прииска шли пешком. В шахту меня сначала взяли откатчиком, возил породу на отмывку. С началом войны повысили до забойщика, стал добывать золото для страны. Но в сентябре 1944-го всю нашу молодежь призвали…» Более подробную информацию о К.П. Ефимовой, И.П. Мокрушникове и других даугавпилсских ветеранах можно найти как на сайте Грани.lv, так и на страницах газеты «СейЧас» издания прошлых лет.
«Латгальская правда» 1944 года
О многих событиях 1944 года, связанных с нашим городом, рассказывает и выходившая в Даугавпилсе (типографии ВАПП) газета «Латгальская правда», подшивка которой за 1944 год обнаружилась в ЛЦБ. К примеру, статья учителя Сосновского «Новый порядок» в Двинске» повествует о том, что с приходом немцев в городе закрылась половина школ, вместо 28 осталось 18. «Все помещения были заняты немцами, инвентарь, скамейки, столы, шкафы, учебные пособия выброшены на двор. В прекрасно оборудованной железнодорожной школе был целиком уничтожен физический кабинет, а в классных комнатах нижнего этажа устроена конюшня. Больные, находившиеся в психиатрической больнице, в целях экономии латвийского хлеба для Германии, были все, без исключения, расстреляны. Когда началась принудительная мобилизация, то прежде всего забрали всех бедняков. А богатые хвалились, говоря: "Зачем мне идти на службу – за меня свинья пойдет". Откормленный боров пудов на 7–8 в качестве взятки освобождал от всякой повинности».
Но отправить на службу борова могли далеко не все. Заведующий уездным отделом здравоохранения С. Агурейкин писал, что заработок рабочего во время оккупации составлял 1 марку в день, тогда как за содержание в больнице ежедневно следовало платить 5 марок, столько же стоил каждый рецепт. А вот свидетельство настоятеля Заливского о том, что ему довелось увидеть в Погулянке.
«24 ноября я был приглашен Даугавпилсским горисполкомом как предстоятель православной церкви в городе для участия в расследовании зверств немцев в Погулянке, где начались раскопки ям, в которых были зарыты трупы людей, убитых немцами. Когда я прибыл на место раскопок, там уже было несколько врачей, которые осматривали вырытые из ям трупы. Здесь же присутствовали учителя, офицеры и рядовые Красной армии. Вскоре на место раскопок прибыли пленные немецкие солдаты и пленный немецкий офицер. Нас привели к землянкам, в которые немцы помещали советских военнопленных. Они представляли собой громадную яму, вырытую в песке, кое-где прикрытую тонкими досками, сквозь которые свободно проникает дождь и ветер. Землянки эти – каждая длиною в 100 и шириною 6–8 метров. Посредине землянок – железные печи на расстоянии одна от другой метров на 30, а по сторонам – нары. На нарах теперь были сложены вырытые трупы. Врачи установили, что причиной смерти советских военнопленных были расстрел, голод, тиф. Среди трупов были с переломанными костями. По свидетельству врачей, большинство пленных были убиты выстрелом в затылок или погибли от голода. Затем все пошли к ямам, расположенным у железной дороги. Первая яма длиною около 800 метров и шириною около 20 метров, глубиною 15 метров была наполнена трупами, сброшенными в нее как попало. Их было несколько тысяч, и все они, по-видимому, были трупами военнопленных. Другая яма, вблизи первой, немного меньше, была наполнена трупами стариков, женщин и детей, убитых и зарытых немцами. Все виденное – ужасное, незабываемое зрелище…»
И в то же израненное войной время Латгалия потихоньку начала восстанавливаться, молодежь взялась за учебу, о чем также сообщалось в газетах. Дети при этом не забывали о раненых, проходивших лечение в госпиталях.
В 1944 г. «Латгальская правда» писала, что ученики Даугавпилсской польской средней школы посетили госпиталь. «Они принесли раненым воинам подарки. В госпитале выступал кружок школьной самодеятельности. Успех был большой. Выступавших приглашали в каждую палату. Номера приходилось повторять по нескольку раз». Или такое сообщение: «Группа учеников Даугавпилсской русской средней школы, где директором тов. Рогозиников, посетила госпиталь, начальником которого является подполковник Фарбер. Группу возглавляла педагог Павловская. Ученики оказали большую помощь: они привели в порядок двор госпиталя, вымыли полы в палатах, побеседовали с ранеными».
Под общим заголовком «День Даугавпилса» давалась информация о том, что крестьяне из Науенской и Бикерниекской волостей взяли шефство над госпиталем, где начальником тов. Черкес.
«На днях шефы прислали раненым бойцам и офицерам подарки – подводы с овощами, картофелем, яйцами, маслом, курами и другими продуктами. В ответ на это медицинские бригады госпиталя будут выезжать к шефам для оказания медпомощи населению».
Под этим же заголовком сообщалось об открытии детского сада на ул. Имантас, о встрече молодежи Даугавпилса с латышскими партизанами и представителями Красной армии; информировалось о восстановлении фабрики «Целгреб»: «Уже подготовлена первая партия гребешков, выпуск их все время увеличивается и доведен до 500 гребешков в день. На днях фабрика даст новую продукцию – пуговицы и зубные щетки». В течение короткого времени были восстановлены 4 больницы на 315 коек – в Прейли, Дагде, Ливанах и Краславе. Развертывалась работа по проведению противодифтерийных и противотуберкулезных прививок. Но катастрофически не хватало врачей. 8 сентября при Центральной городской библиотеке (ул. 5 Августа, дом №8) открылся читальный зал. Возрождению городской электростанции, взорванной немцами при отступлении, была посвящена статья А. Фаловского, тогдашнего главного инженера Строительного управления. И все это, как и многое другое, было уже в 1944 году! Но чтобы город вернулся к трудовым заботам мирных дней, его прежде надо было освободить, часто ценой отданной за мир жизни… Забыть об этом – предать память павших. Даугавпилс не забудет.