Пьяный на дороге.
«Вечером, часов в 10, пришлось как-то ехать на Петербургский вокзал. Путь нелёгкий, если принять во внимание свойства мостовых. Однако же, при некотором освещении небесном или фонарном, коварства мостовой было бы можно видеть и избежать их. Но не тут-то было. Луна очевидно в заговоре с мостовой против обывателей. С 1-го мая фонари не зажигаются и потому в городе весьма и весьма темно. Извозчичья кляча бежит как бы робко, спотыкается, бросается в сторону, а наконец и совсем остановилась и идти не хочет. Возница в испуге соскакивает и начинает ругаться:
– Эк тебя где угораздило!..
- Что такое?
- Да вишь, пьяный посереди дороги… Слава богу, лошадь стала, а то задавили бы… Вишь, темень!
- Да отчего же у тебя у пролетки фонаря нет?
- А вишь, как теперича городские фонари тушут, так и нам велят тушить, а там, значит, как с первого августа запалят их, так и мы должны, значит, им подражать.
- А до тех пор, значит, и людей давить можно?
- А что же делать? Не велят – ну и не смей. Намедни на этом месте колесо у меня соскочило и чеки сыскать впотьмах никак невозможно. Потому я уже думал до свету тут стоять. Ан, добрый человек с фонарём шёл, посветил, спасибо, вот и справился…
Минуя пьяного, мы поехали дальше. Ставни обывательских домов наглухо заперты, даже ни в одну щель не светится. Фонарные столбы, кусты палисадников стоят тёмными немыми призраками, безлюдье полное. Едешь как в лесу».
«Землячок», хочешь выпить?
«В силу запрещения сидельцам винных лавок отпускать вино нижним чинам без записок их начальства, у нас создался оригинальный вид промысла: за известное вознаграждение, - натурой или деньгами, - находятся лица, которые предлагают робко озирающемуся около монопольки «землячку» сходить в монопольку за водкой. Землячок и его товарищи, поджидающие где-нибудь за углом, бесконечно рады услужливым промышленникам; вручают деньги и ожидают выхода вблизи, а иногда у самых дверей лавки. Промышленники не всегда, однако, относятся добросовестно к взятому на себя посредничеству, и иногда обманывают доверчивых солдатиков, захватывая и вино, и деньги в свою пользу. Несколько таких случаев передавал нам один из сидельцев. Жаловаться солдатику не кому, ибо сам виноват. Зато после неудачной попытки достать вина из монопольки, землячки «с горя» отыскивают притон тайной продажи, где вволю и удовлетворяют потребностям выпивки».
Притоны тайных торговцев монополькой.
«Некоторые из владельцев Старого форштадта хотят, как мы слышали, войти с ходатайством об усилении надзора за тайными торговцами монополькой и пивом, так как, кроме происходящих от этого пьяных уличных скандалов, некоторые отцы семейства и рабочая молодёжь пьют там не только на наличные, но и под залог вещей и в кредит, отдавая таким образом значительную часть своего заработка в пользу этих притонов. Позволительно, однако, сомневаться, чтобы из ходатайства вышло что-либо положительное, если в борьбе с тайным корчемством не примет участие попечительство о народной трезвости непосредственное и косвенное».
Пьяная возня и выстрел в ресторане.
«Поздно вечером в гостиницу «Континент» зашли двое молодых людей Д. и З., которые уселись за столиком и спросили пива. В зале в это же время находилась другая компания из 5-6 человек, в которой оказались знакомые вновь прибывших. Как водится, поздоровались, познакомились с незнакомыми, выпивали. Около часа ночи Д. и З., собираясь уходить, подошли к столу другой компании попрощаться – там их усадили выпить «на посошок». Один из собутыльников компании, чиновник Гр-ев, пошептавшись о чём-то на ухо с товарищем, подошёл к Д. и, что-то пробормотав, держа в то же время правую руку в кармане, левою, взяв за шею, стал нагибать его к полу. Д. поднялся со стула и отмахнулся правой рукой, задев Г. По лицу, а затем схватил его за руки. Поднялась возня, во время которой оба очутились у буфета. Здесь Г. Удалось вырваться, в правой руке его появился револьвер, который он направил на Д. и чуть не в упор выстрелил в него. Все остальные, не успев разнять возившихся, так всё это быстро случилось, услышав выстрел, разбежались, кроме одного Т., который остался сидеть у стола, как ни в чём не бывало.
По счастью, пуля только легко зацепила наружную сторону мизинца правой руки Д. и тот, не растерявшись, успел обезоружить Г. И задержал его до прибытия полиции. В револьвере оказалось ещё 5 пуль. Г., а равно Д., привлекаются к ответственности за нарушение тишины в общественном месте, а Г., кроме того – за производство выстрела в недозволенном месте».
Пистолет против шашки.
«13 мая 1903 года, около 11 часов вечера, нижние чины 3-й запасной артиллерийской батареи Герасим и Даниил Михальцовы, возвращаясь в казармы, встретили на Могилевской улице пьяную компанию в пять человек, которая, подойдя к солдатам, потребовала от них поставить четверть водки. Артиллеристы, ответив, что они не имеют денег, пошли дальше; тогда толпа с выломанными сейчас же кольями побежала вдогонку и начала бить солдат. Но мало этого, один из буянов, заметив у Даниила Михальцова шашку, закричал: «у него шашка, он может рубить» и выстрелил в Даниила, пробив ему только рукав мундира, а другим выстрелом ранил в грудь Герасима Михальцова, после чего все разбежались. Раненый Герасим был доставлен братом и сослуживцем в приёмный покой 29-го летучего парка, откуда он, вследствие признанного серьёзным состояния раны, отправлен в военный госпиталь. На другой день, 14 мая, все пятеро задержаны. Оказалось, что компания эта, после нападения на солдат, взломала крышу и потолок в лавке Михли Глекмана на Новом строении и похитила различную одежду и мелкие вещи. Уворованные вещи нашли у одного из них».
*В выпуске использованы материалы газеты «Двинский Листок» за 1903-й год.