Проложить дорогу к храму3
Сегодня до костела в Земгале окрестным хуторянам приходится добираться 13 километров, а то и больше. Тут и на машине крюк, а ведь автомобили и сегодня далеко не у всех сельчан.
В понедельник, 28 ноября, все вокруг замело снегом, так что к нуждавшимся в дороге к храму мы ехали в сопровождении классических зимних пейзажей. Бегущий под колесами асфальт приглашал повернуть направо, на Деменский полигон бытовых отходов, но, как поется в песне, «нам туда не надо». А прямо – значит, пробираться по проселочной, спасибо утреннему грейдеру.
Можно отметить, что выпавшего снега хватило не только на поля и деревья, но и на дорожные знаки тоже – названия селений было не разглядеть из-за налепившихся на них белоснежных покрывалец, так же выглядели знаки автобусных остановок. Правда, ни одного автобуса так и не встретилось, как, впрочем, и лошадей, запряженных в сани, хотя погода для таких поездок была самое то!
У обочины нас ждали два Леопольда и Александр, хутор которого оказался неподалеку. Крестьянское хозяйство Александра Ковшевича называется Atvari. Разговаривали в доме за круглым столом, покрытым скатертью. Оказывается, Пуща – никакая не деревня. Пуща – это кладбище, где покоятся предки моих собеседников и не только их, на скромном сельском погосте лежит пять сотен уходивших друг за другом жителей этих мест.
«Раньше рядом с кладбищем стоял костел, но в 2000 году, на Рождество, он сгорел. А до строительства костела люди молились в деревянном сарае, приспособили и молились. Сюда и из Земгале ехали… Когда костел горел, воду для тушения пожарные набирали у Александра из пруда, но спасти ничего не удалось. Остались одни стены. Помню, как прихожане разбирали пожарище и плакали. Для многих такая утрата воспринималась личным горем, ведь люди привыкли молиться в этом храме, можно сказать, сроднились с ним… При костеле в 1930-х годах даже духовой оркестр был из прихожан. Мой дядя Павел Васаровский играл на трубе. Конечно, никто из наших не питал надежду, что костел восстановят, этого и не случилось… Храм был создан в Земгале, в стенах бывшего станционного здания…» – делится воспоминаниями 75-летний Леопольд Свирка. Этот человек труда (крестьянское хозяйство «Салмини»), много лет отработавший водителем грузовика, живет в доме своих родителей.
Примечательно, что прадед второго Леопольда – Белинского – Фульгент Белинский некогда подарил Пущинскому костелу солидный участок земли в несколько десятков гектаров. Правнук утверждает, что у Фульгента было 210 гектаров земли и леса и что на этот счет сохранился документ с сургучной печатью, датированный 1929 годом. Когда у Фульгента подросли сыновья, он разделил землю между ними и костелом. Поступок, говорящий о том, что вера в Бога и вера в сыновей – продолжателей рода для человека были равнозначны.
Со слов моих собеседников, раньше до станции Земгале от Пущи вела прямая проселочная дорога, в совхозные времена по ней возили удобрения. Эта дорога связывала станцию Земгале и Зарасай. «Да по этой дороге даже президент Улманис проезжал – мне родители рассказывали», – доводит до сведения Леопольд Свирка. Но с течением времени отношение к дороге по разным причинам поменялось. Дорогой перестали заниматься, утрачивая свое связующее значение, она зарастала, приходя в негодность. «Теперь эта дорога нигде не числится, она не зарегистрирована как дорога самоуправления. Когда мы обратились в Даугавпилсскую краевую думу с просьбой восстановить дорогу, нам ответили, что эта дорога не будет иметь интенсивного движения и что работы обошлись бы в сумму – 210 000 евро. Ответ за подписью заместителя председателя Краевой думы Арвида Куцинса датирован 10 ноября 2016 года», – говорит Леопольд Свирка.
А вот Леопольд Белинский (к/х «Витини») в такие расчеты не верит, да еще и вопросом задается: «А как же тогда Латвию критикуют, что она, мол, не в состоянии осваивать деньги из еврофондов?! Справедливо, значит, критикуют. В дороге Земгале – Пуща заинтересовано около ста жителей. Почему людям не пойти навстречу? Мы испытываем большие трудности, чтобы попасть в костел, помолиться. А кто повезет в храм отпевать умершую одинокую старушку? Раньше как было удобно, отпели – и кладбище рядом…» – рассуждает Л. Белинский, вернувшийся в родительский дом после службы в армии, да так и оставшийся на родной земле.
В здешних местах был колхоз «Рассвет», имелся и клуб с одноименным названием, где собиралась молодежь. Потом колхоз объединили с совхозом «Медуми». Сегодня в бывшем колхозном клубе обитают неблагополучные по судьбе жильцы. Какой уж тут рассвет…
Семьи Белинского и Ковшевича выживают небольшими крестьянскими хозяйствами – разводят крупный рогатый скот – сдают молоко и мясо. Дочь Леопольда в Англии, сын – в Риге. У Александра старшая дочь учится на юриста в Даугавпилсском университете, младшая пока ходит в Земгальскую школу. Интереса оставаться на селе у молодых нет…
Когда расставались у дома, я обратила внимание на два скворечника, закрепленных на его кровле. Скворечники эти смастерил, покрасил и приладил сам хозяин.
«И что, скворцы каждую весну прилетают?» – спросила. – «А как же – обязательно! И знаете, откуда летят, – из Англии. Даже точнее могу сказать – из Лондона. Никогда бы не догадался, если бы не нашел утонувшего скворца в бочке с водой. Смотрю, птица окольцована, на лапке разглядел лондонский адрес», – рассказывал Александр. И тут у всех внимающих слушателей возникла одна и та же ассоциация: в то время как дети многих и многих улетают в Англию, к нам оттуда летят английские скворцы – явно неравноценный обмен. «А как же этот скворушка утонул?» – подумала вслух. – «Да посмотрел, как мы тут живем, и не выдержал!» – моментально нашелся Леопольд. Улыбнулись, конечно, шутке…
Управляющая Деменской волостью Валентина Гадзане, по нашей просьбе, дала свой комментарий по дорожной теме: «Пуща находится на территории Медумской волости. Дорога, о которой идет речь, проходит по медумской волостной дороге от кладбища, потом начинается частная территория, по которой дороги нет и нет земельного сервитута, далее опять деменская дорога, а дальше частная территория и тоже без сервитута. Частники не захотят отдавать землю под строительство дороги. Договор с владельцами земли можно было бы заключить при наличии сервитутов, но они, как я уже упомянула, в обоих случаях отсутствуют. В моей практике бывало, когда сервитут помогал выходить из положения, например, при строительстве участка дороги Гривочки – Вилюми (2002).
У нас – встречное предложение. От Пущи по территории Медуми есть волостная дорога в другую сторону от кладбища. Она выходит к дороге Деменской волости. Можно постараться решить с Краевой думой этот вопрос, работы для нас обойдутся приблизительно в 20 тыс. евро, что намного дешевле, чем строить дорогу Земгале – Пуща, к тому же это не потребует дополнительных расходов на выкуп участков частной земли. Конечно, потратиться должна будет и Медумская волость. Мое предложение связывается с улучшением дороги на территории Медуми и Демене, а это означает, что надо будет сделать планировку, подсыпку. Я общалась на этот счет с проектировщиками. Честно говоря, не вижу перспектив для строительства дороги Земгале – Пуща, ведь для этого надо иметь соответствующие основания – интенсивность движения, ежедневная перевозка школьников, заинтересованность крупных землевладельцев. Но по этой дороге мало кто поедет, она не затронет интересы большого числа крестьян. Конечно, людям можно посочувствовать – в храм приходится ехать от Пущи до Братанишек, затем выезжать на Демене по государственной дороге и далее до Земгале еще 6 км. Реализация нашего предложения может сократить расстояние от Пущи до Земгальского костела на километров пять», – указала Валентина Гадзане.