Музей планировалось построить на Андрейоста, однако с приходом кризиса правительство от этих планов отказалось, а вчера суд принял решение – за то, что однажды обещано, надо платить.
В годы расцвета Народной партии у Минкульта были грандиозные планы по строительству объектов культуры, однако воплотились в жизнь немногие из них. В то время было создано особое агентство Jaunie trīs brāļi, которое должно было заботиться о проектах Латвийской национальной библиотеки, Акустического концертного зала и Музея современного искусства.
Весной 2006 года это агентство подписало протокол намерений с фирмой Jaunrīgas attīstības uzņēmums, который предусматривал проведение разных подготовительных работ для строительства музея именно на Андрейоста. Кроме этого, государство обещало почти за полмиллиона евро выкупить эскизный проект музея, который поспешила разработать некая Нидерландская архитектурная компания.
Однако из-за грянувшего экономического кризиса планы по развитию территории рухнули. Было ликвидировано и агентство Jaunie trīs brāļi.
В 2011 году Госконтроль установил, что у этого агентства не было прав заключать договор с Jaunrīgas attīstības uzņēmums. Однако, так как Министерство культуры не предотвратило это, предприятие может обратиться против министерства (наследника агентства) в суд. Что и было сделано, а вчера суд взыскал 650 000 евро.
Министр культуры Даце Мелбарде поясняет, что решение Верховного суда оценят, когда будет доступна полная версия, после чего примут решение, обжаловать его или нет. При этом она напомнила, что приговор первой инстанции радикально отличается от нынешнего. Тогда было отказано взыскивать с министерства деньги. Последнее решение суда до середины января можно обжаловать в кассационной инстанции.
В этой истории есть еще один пикантный момент. Еще в самом начале этой истории СМИ сообщали, что развитие этой территории может быть выгодно семейному бизнесу Андриса Шкеле. Согласно данным регистра предприятий, Jaunrīgas attīstības uzņēmums через множество посредников на данный момент действительно частично принадлежит членам семьи Шкеле. Права собственности в нем есть и у Айнара Шлесерса и его семьи, и также у Ивара Сормулиса, брат которого – Ансис – один из обвиняемых по так называемому уголовному делу Лембергса.