Из Японии с любовью1
О суши, саке, аниме, японском менталитете и буддизме, а также немного о Латвии – в интервью еженедельнику «СейЧас».
– Не могу не спросить – как вы попали в Японию?
– Я училась в Латвийском университете по программе азиатских языков, в основном мы изучали японский. В процессе учебы дважды побывала в Японии, это были кратковременные поездки на две недели и два месяца. В 2011 году я окончила университет и сразу же после землетрясения подала документы на долгосрочную – двухгодичную – программу. Поехала как свободный исследователь, поступила в университет Тохоку (третий императорский университет по времени основания – в 1907 году, после Токийского и Киотского университетов. – Прим. авт.) в Сендае и задержалась: окончила там магистратуру, потом докторантуру, защитила диссертацию. Сейчас преподаю в университете английский язык, думаю, это временно, у меня ведь другая специализация – религиоведение, более узко – буддизм, еще точнее – современный храмовый буддизм в Японии.
– Прежде чем поговорить о буддизме, скажите, что вас особенно поразило, когда вы первый раз приехали в Японию? Это ведь не Европа, совсем другой мир…
– Две вещи. Первое – отсутствие мусорников. Мы привыкли, что мусорная урна – обычное явление в городской среде. А тут – нет. Одно из объяснений – чтобы не было возможности совершить террористический акт. С другой стороны, здесь мусор сортируют, и все доносят его до мест сортировки и выкидывают в «правильные» урны. При этом города чистые, не вылизанные, но чистые. Вторая вещь – кругом много очередей: на автобус, на поезд. Аккуратненькие такие очереди, все стоят, организованно заходят… В остальном – я же специализировалась на Японии, много читала, была подготовлена. Увидела то, что примерно и ожидала.
– Я перед разговором с вами попросила нескольких человек назвать первые слова, которые приходят им в голову, когда говорят «Япония». Суши, саке, аниме, самураи, харакири – вот что я услышала...
– Вполне хватит первых трех. Что я могу сказать… Суши очень вкусные. Есть дорогие рестораны, где у вас на глазах готовят свежайшие суши. Суши можно купить и в любом супермаркете, такой простенький набор. Я бы сравнила их с бутербродами: можно заказать дорогой сэндвич, а можно дома шлепнуть колбаски на хлеб, и все. Примерно так. Но суши для меня не символизируют японскую кухню как таковую.
Я много ездила по деревням. Классическая деревенская еда – густой суп, похлебка даже, со множеством ингредиентов; густой такой супчик, наваристый. В каждой области Японии он свой, супы очень отличаются друг от друга. И еще онигири – рисовые шарики, иногда с начинкой, иногда нет. Они слегка обсыпаны солью и завернуты в сушеные морские водоросли. Вот это классическая японская еда.
Саке… Мне вот кажется, что сейчас японцы больше накачиваются пивом. Я иногда хожу с коллегами куда-нибудь посидеть, так я пью саке, они – пиво.
Аниме – важная часть современной культуры, имеющая абсолютно безумных фанатов. Вообще встретить японца, никогда не смотревшего аниме, очень трудно, наверное, невозможно. Есть сериалы, героев которых знают все – стар и млад. Героев аниме часто используют как в коммерческой, так и в социальной рекламе. От лица персонажей аниме пишутся книги. Я, например, видела такую кулинарную книгу для студентов – самые простые рецепты. Аниме – это, безусловно, культурная фишка.
С харакири сейчас плохо…
– И слава богу!
– Я специально не изучала статистику, но, кажется, чаще всего с собой кончают, бросаясь под поезда. Для харакири нужен специальный инструментарий, его найти непросто.
И последнее в вашем списке – самураи. Это часть культурного наследия. Тут у всех все по-разному. Я встречала людей, потомков самурайских родов, и они как-то поддерживают в себе эту память. Я живу в Сендае, его основал самурай Датэ Масамунэ в самом начале XVII века, и здесь сохранился культ Масамунэ. Есть люди, у которых тоже самурайские корни, но их это совершенно не колышет.
– Еще один стереотип: Япония – страна высочайших технологий. Как это проявляется в повседневной жизни?
– Да никак. Здесь, наоборот, много делается по старинке. Высокие технологии сосредоточены в Токио, доберитесь до Сендая и дальше, и у вас будет ощущение 50-х годов прошлого века.
– Расскажите о своем исследовании.
– Как я уже говорила, я в Японии изучала религиоведение. Общая тема – буддизм, более узко – современный храмовый буддизм. Ездила по храмам и смотрела, где стоят статуи определенного вида, почему именно на этих местах, и если статуи переносят, то по каким причинам это происходит, какой образ храма хотят создать в итоге. Много ездила по деревням, знакомилась с деревенскими священниками. Надо обязательно знать японский язык, английским священники, как правило, не владеют. Они разные люди, как и везде. Есть открытые, хотят поговорить о своем храме, пожаловаться на жизнь… Есть закрытые, не желающие с кем-либо общаться. Еще я заметила: если видят человека, абсолютно ничего не знающего о японском буддизме, то готовы очень много рассказывать, будут говорить, говорить, говорить… Если же понимают, что ты уже что-то знаешь, как-то подготовлен, то становятся более сдержанными, возможно, боятся попасть впросак.
Буддистские священники в целом – довольно консервативная общность, среди них много пожилых людей. Многие с детства знали, что будут священниками, это наследуется. Могу еще сказать, что сильны позиции народного буддизма. Священник может быть интеллектуалом из интеллектуалов, относиться к религии как к философии, но он будет иметь дело со своей паствой, состоящей из бабушек, и ему придется с этим считаться. В японском буддизме есть вещи, лежащие на поверхности, о них исследователями написаны книги, эти книги переведены на разные языки, в том числе и на русский. Это все адресовано интеллектуалам. Те же, кто приезжают сюда, ныряют в местную жизнь с головой, оказываются в совсем иной ситуации.
– Поделитесь вашими наблюдениями о японском менталитете.
– Я с большой осторожностью говорю о менталитете наций. Нация состоит из огромного количества общностей, и тогда придется говорить о менталитете деревенских японских бабушек, городских японских бабушек и т. д. Есть некоторые общие культурные фишки, их по большей части соблюдают все. На мой взгляд, в японской культуре заложена даже не вежливость, а какая-то особая благожелательность. Еще здесь – очень безопасное общество, бытовых преступлений крайне мало. Люди до сих пор могут на вокзале, например, занять себе место, кинув ноутбук на сиденье, и пойти куда-нибудь перекусить или за покупкой. Где попало без присмотра оставляют велосипеды. Очень мало кому в голову приходит украсть то, что плохо лежит.
Иногда говорят о скрытности японцев, но я бы так не сказала. Наоборот, они довольно открытые и многое могут сказать в лицо. В Латвии так не поступают.
Очень важна субординация, опять же не везде. Одна из ключевых оппозиций – сэмпай-кохай. Сэмпай – старший по знаниям и опыту, кохай – младший. Если говорить об университете, к примеру, то магистр – сэмпай, а бакалавр-второкурсник – кохай. Кохай должен слушаться сэмпая, сэмпай кохаю должен помогать. В университетах эти традиции сильны. Сэмпай тебе обязательно поможет, но он также считает, что имеет право тебя поругать, сказать, что в тебе не так. Это не всем приезжим нравится, но в целом эти отношения я бы оценила положительно. По такому же принципу строится работа во многих компаниях: тебе помогут советом, но ты должен делать то, что тебе сказали.
– Вы ведь следите за тем, что происходит в Латвии?
– Да, мама живет в Риге, рассказывает о новостях, о кошмариках в основном. Лейтмотив: «Хорошо, что вы не тут». Мне политика латвийского государства давно не нравится, что тут комментировать. Конечно, я уехала в первую очередь потому, что хотела заниматься наукой. С другой стороны, я окончила университет с хорошим уровнем владения японским языком и нигде не могла найти постоянной работы, перебивалась разными проектами. В Латвии никто не заинтересован в том, чтобы люди оставались, а потом удивляются – почему уезжают… В Японии после университета легко найти работу, никто не требует опыта, готовы обучать, понимая, что иначе студент потеряет квалификацию. В Латвии ничего подобного не делается. А сколько можно выезжать на национальной политике, я не знаю. Гордость за Латвию не мешает людям уезжать в другие страны. При этом я не думаю, что все совсем непоправимо. Страна маленькая, надо начать заниматься важными вопросами, а не кошмарить русскоязычных…
Конечно, я скучаю по родным, но возвращаться мы пока не планируем. В Японии можно спокойно наслаждаться жизнью, подчиняясь определенным правилам. Я желаю латвийцам бороться за свои права и свои мечты. Я знаю, что некоторые молодые люди настроены пессимистично: мол, ничего не получится, сюда соваться бесполезно, туда соваться бесполезно, это ни к чему не приведет… Я бы советовала соваться…