- Не могу не спросить – почему Муравей? Даже на домашней странице бэнда после имени указано ваше прозвище. Вы такой трудолюбивый?
- На самом деле все началось еще в 7 классе. Я невысокого роста, носил в детстве большие очки. Ну, и надо было как-то парты таскать в классе. Я залез под одну, несу, а меня не видно под ней. Кто-то и сказал – как муравей. Потом я в музыкальной школе так же носил контрабас, и прозвище шло за мной. Я не обижаюсь, отношусь философски. В Эстонии, где я долго жил и работал, меня называли Кузнечиком. Если в моей фамилии поменять последнюю букву на «о», то получится Сырцоо – вполне эстонская фамилия, означающая «болотный кузнечик».
- А почему группу назвали «Кексы»?
Это было давно, в 1997 году. Так что нам уже 16 лет. Название не меняется, составы же сменяют друг друга. Сейчас у меня, кроме опытного клавишника Гинта Жилинского, работают совсем молодые ребята, я собрал их, и мы начали играть 2 апреля этого года. Можно сказать, что кексы свежеиспеченные и с изюминкой. Есть мои ученики, Яниса Калниньша я учил играть на гитаре, когда преподавал. Его брат, Волдемар Калниньш, в «Кексах» вокалист. Всего нас на сцене восемь человек. И есть одна особенность: в моей команде всегда работают провинциалы. Я сам родом из Цесиса, хотя в данный момент живу в Риге. Нестоличные ребята раньше взрослеют, стараются, прилагают много усилий, чтобы выбиться в люди. Это мне нравится.
- И все-таки – почему «Кексы»-то?
- Кекс – это пирожное, так? Его едят и каждый день, и на свадьбе, и на похоронах. Нейтральное, достойное пирожное. Лакомство, но не слишком сладкое, не приторное, всегда с изюминкой. Такие и мы. Торт – слишком жирно, а кекс – в самый раз: гармонично и соразмерно.
- В Даугавпилсе бывать приходилось? И где вы чаще всего выступаете?
- Группа третий раз в вашем городе, здесь очень дружелюбные люди, у меня много знакомых. Вообще у меня полно друзей и знакомых на территории бывшего Советского Союза. Первый раз были у вас очень давно, в самом начале 2000-х годов, второй – когда у вас открывался «Макдональдс». Теперь вот третий. Спидвей я очень люблю и байкеров тоже. Я в душе байкер, вот только сдать на права никак не получается. Так что нам приятно, что нас пригласили в связи со спидвеем.
Мы достаточно часто играем в рижских клубах, на корпоративах и свадьбах. Сейчас вот надо подстругать новый состав бэнда и думать о зарубежных гастролях. Лучше всего гастролировать в России и Украине, там деньги есть, можно хорошо заработать. На Западе – нет, мы для них все равно совок. Я уже говорил, что хорошо знаю бывший СССР, многие из моих знакомых – менеджеры, они нас приглашают. Но бывают всякие нюансы. Вот в 2007-м «Кексы» собирались в Сыктывкар, друг мне обещал отличные гастроли. И тут – события в Эстонии: Алешу, бронзового солдата, из центра Таллинна переносят… Ну, вы знаете. Друг мне звонит и говорит: «Не приезжай»! Я в ответ: «Почему? Мы же из Латвии, у нас тут все спокойно». Он объясняет, что в Сыктывкаре Эстония, Латвия, Литва – все едино. Никто нас особо не различает. Прибалтика. И тут эти дела… Фашистские, по их мнению. Не надо никуда сейчас ехать…
- Раз уж мы вышли на политику, то скажите – вы следите за ситуацией в Латвии? В чем наша главная проблема?
- Я скажу, в чем проблема. Она одна: искусственное разделение общества по национальному признаку. Я полгода работал в Сингапуре. Вот с кого нам надо брать пример, а не с Европы. Там четыре государственных языка, все вывески и прочее на них написаны. И нет никаких проблем, никаких конфликтов. А как страна развивается! Там в 2000 году PVN был три процента! Представляете? А у нас что? Но там эти три процента платили все. За неуплату – жесточайшие наказания.
Проблема же наша через несколько десятилетий сама решится. Латышская нация вымирает. Я не лоялен к государству, хотя люблю свою страну, и не собираюсь ничего никому доказывать. Кстати, я и негражданин. Обещают дать гражданство после смерти. Почетное…
- Давайте оставим черный юмор и поговорим о музыке. Вы играете рок-н-ролл…
- Да, и блюз, и джаз, и рокабилли, и буги-вуги. Мы очень жизнерадостный оркестр. Идет время, меняются участники, но жизнерадостность остается постоянной чертой нашего коллектива. Знаете, я хоть и славянского происхождения, но не люблю душещипательные русские романсы, не люблю минор. Пусть всем будет весело!
- Пусть. Почему, по вашему мнению, Латвия так плохо выступила на нынешней «Новой волне»? И как вы к этому конкурсу относитесь?
- Я ее не вижу, но она мне не мешает. Можно ведь переключить телевизор. Знаю о последнем месте нашего участника, но не видел его выступлений, поэтому ничего не могу сказать. «Новая волна» - событие, позволяющее многим музыкантам хорошо заработать. На одних только afterparty крутятся фантастические деньги. Так что пусть «Волна» у нас остается.
- У вас есть мечта?
- Есть. И она к музыке не имеет отношения. Хочу, чтобы все было хорошо в семье. Если в семье порядок, то ничего не страшно. У меня три жены были, все связаны с музыкой, поэтому на отсутствие взаимопонимания мне не приходилось жаловаться. С двумя я расстался, хорошо расстался, по-человечески. С третьей живу уже более десяти лет. Младшему сыну два с половиной года, а старшая дочь ждет ребенка. Дядя с племянником смогут вместе играть в песочнице. По-моему, прекрасно. Всего же у меня пять детей – четыре дочери и сын. Их счастье для меня главное.
- И напоследок – ваше жизненное кредо…
- Пусть всему миру будет весело. И мне тоже. И долой зависть и подлость, тогда наступит счастье.